Морозов И.А.
«Феномен куклы в традиционной и современной культуре».
Москва «Индрик» 2011


У русских обрядовые куколки и чучела встречаются во всех обрядах «переходного» типа: на Рождество и святки, на масленицу, на Средокрестье, Пасху, Троицу, Ивана Купала, на праздники, связанные с началом и окончанием выпаса скота, сева или жатвы, на крестинах, свадьбе, похоронах. При этом на первый план могут выступать разные качества куклы. В большинстве случаев она выполняет следующие функции: 1. Замещения обрядового лица или мифологического персонажа, олицетворяющего праздник. 2. Отпугивания, оберега. 3. Управления, манипуляции. 4. Общения (медиативные и коммуникативные функции). 5. Сообщения (знаково-символические).

Наиболее распространной является практика замещения, когда куклы заменяют человека в обрядовых ситуациях, завершающихся умерщвлением обрядового персонажа, его ритуальной казнью или изгнанием, а также при необходимости дублирования тех или иных функций центрального персонажа , когда кукла выступает в роли его двойника. Дублирование может мотивироваться очень разными причинами: от апотропейных практик (кукла-двойник применяется в целях защиты от сглаза, колдовства и проч.) до оповещения о событиях с участием главного персонажа (как, например, куколка, вывешиваемая на доме невесты перед свадьбой).

Как и в остальных случаях, кукла используется также в ситуациях, когда возникает необходимость публичного диалога, к примеру, в различного рода театрализованных обрядовых представлениях. При этом также преследуются очень разные цели: от установления контакта с аудиторией или с потусторонними, высшими силами до стремления обеспечить управление ими. Диалог может осуществляться как при помощи жестово-символических средств, так и в речевой форме. Например, человек, манипулирующий куклой, обращается к ней с различными шуточно-риторическими вопросами и речами, на которые сам же и отвечает.

В параграфе «Кукла как аналог человека в обрядовых ситуациях» рассматриваются функции куклы в семейно-окказиональной (Свадьба, Похороны и поминки, Проводы в дальний путь, Лечебные практики) и календарной обрядности (Святки, Проводы зимы и масленицы, Весенне-летняя обрядность). Традиционные куколки или их ритуальные аналоги употреблялись практически во всех семейных обрядах, а также во время календарных праздников, отмечавшихся в узком семейном кругу. В этих случаях на первый план выходит «персональные» качества куклы, характеризующие ее как обрядового дублера, двойника человека.

Вполне закономерно, например, их появление в обряде родин (ср. «состряпать куколку» — сделать ребенка), во время которого повитуха выступает в роли демиурга, творца нового человека: она исправляет «неправильные» органы новорожденного (гнет ножки, спину, «употребляет все силы сделать продолговатоострую головку новорожденного кругленькой»), фактически «доделывает» его до человека. От повитухи зависит, сделать ли ребенка «круглоликим или длиннолицым, или даже каким-нибудь уродом». Ребенок здесь зримо уподобляется «первородной глине», из которой сотворил человека Господь Бог.

В календарных праздниках куклы или сходные с ними антропоморфные фигурки часто используются как обрядовый или праздничный символ. При этом происходит два внешне противоположных, но внутренне взаимосвязанных процесса, предполагающих разные сценарии развития семантики обрядовой куклы. С одной стороны, с течением времени эти обрядовые артефакты стремятся вобрать в себя глубинную семантику праздника или обряда и, в конечном счете, стать его исключительным и самодостаточным знаком, постепенно оттесняющим на второй план остальные значения. Хорошим примером такого сценария является куколка в обряде «крещения и похорон кукушки». С другой стороны, связь артефакта с обрядом или праздником, первоначально, возможно, совершенно случайная, может привести к экскстраполяции обрядовой или праздничной семантики на саму куклу и/или совершаемые с ней действия, что способствует закреплению последних в качестве символических манифестаций данного обряда или праздника. Примеры того и другого рода проанализированы в специальных параграфах («Кукла как обрядовый или праздничный символ» и «Кукла как выражение ключевой семантики праздника или обряда»).

Кукла отличается от других вещей, которые имеют чисто утилитарное применение, тем, что у нее всегда есть «второй семантический план». «Наивысший семиотический статус» кукла, как и многие другие вещи, приобретает в ритуале и обряде, причем это является результатом соединения «материально-вещной» и «религиозно-мифологической» семантики. Именно в ритуально-магических практиках наиболее явно проявляются характерные особенности куклы как особого феномена, стоящего на границе живого и неживого, человеческого и того, что в данной культуре таковым не считается, в конечном счете — на границе природы и культуры.